понедельник, 14 января 2013
Статистика - вещь абсолютно необходимая, и когда я приступил к временной работе (заменяю местную чиновницу по время ее отпуска) я в первую очередь поинтересовался сколько человек проживает в нашей глухой и забытой богом деревушке Куду-Кюель в Якутии.
Официальная цифра на 1 января прошлого года была 375 человек. Он включает к примеру давно утонувшего моего родственника (мужа родной тети), тело которого не нашли, а признать человека мертвым может только суд, да и то лишь по заявлению наследников (ближайших родственников). Я к таким не отношусь, как и дети моей тети от первого брака. А другие родственники этого человека скончались скоропостижно почти в тот же год. кто замёрз, кто от инсульта. Вот так он и болтается в разных списках - все знают что человека нет, но на бумаге есть. Налоговая до сих пор квитанции для уплаты налогов шлет, грозит санкциями и пенями. Но ответа не дождется.
Ну ладно, бог с ним, с таким случаем. Мало ли казусов из-за особенностей российских законов бывает. Покупал же Чичиков мертвые души в конце концов. И никого это не удивляло.
Но все же смотря на списки прописанных, лиц временно прописанных и лиц без прописки, я вижу, что никак цифра 375 человек не набирается. Максимум 341. 34 души существуют лишь в отчетности, которую наша администрация готовит для Госкомстата и для всех других органов. О том, почему показывается такая цифра - я так и не понял.
Главный специалист Марина объяснила мне, что никто не отчитывается по реальному списочному составу жителей села. Отчет готовится так - берется соответствующая цифра в предыдущем отчета, то есть 375, к ней прибавляется количество младенцев в этом году (8), прибавляется число прибывших (10, точнее 11), вычесть число выбывших (9), число умерших (4) и может быть прибавить двух работников некого Мыкырытова, у которых прописки нет, так как сей феодал (работодатель) разрешения на временную прописку не дает.
Теперь мне подумалось, что "исчезновение" 34 жителей деревни за один год будет сложно объяснить вышестоящим органам, в том числе Госкомстату. "Вы портите нам всю статистику по району!" разорутся в городе Олекминске. Ведь Путину нужно, чтоб население России росло, а не уменьшалось.
Хотя на самом деле нас россиян, наверное, вовсе не 142 миллиона, а гораздо меньше.
Официальная цифра на 1 января прошлого года была 375 человек. Он включает к примеру давно утонувшего моего родственника (мужа родной тети), тело которого не нашли, а признать человека мертвым может только суд, да и то лишь по заявлению наследников (ближайших родственников). Я к таким не отношусь, как и дети моей тети от первого брака. А другие родственники этого человека скончались скоропостижно почти в тот же год. кто замёрз, кто от инсульта. Вот так он и болтается в разных списках - все знают что человека нет, но на бумаге есть. Налоговая до сих пор квитанции для уплаты налогов шлет, грозит санкциями и пенями. Но ответа не дождется.
Ну ладно, бог с ним, с таким случаем. Мало ли казусов из-за особенностей российских законов бывает. Покупал же Чичиков мертвые души в конце концов. И никого это не удивляло.
Но все же смотря на списки прописанных, лиц временно прописанных и лиц без прописки, я вижу, что никак цифра 375 человек не набирается. Максимум 341. 34 души существуют лишь в отчетности, которую наша администрация готовит для Госкомстата и для всех других органов. О том, почему показывается такая цифра - я так и не понял.
Главный специалист Марина объяснила мне, что никто не отчитывается по реальному списочному составу жителей села. Отчет готовится так - берется соответствующая цифра в предыдущем отчета, то есть 375, к ней прибавляется количество младенцев в этом году (8), прибавляется число прибывших (10, точнее 11), вычесть число выбывших (9), число умерших (4) и может быть прибавить двух работников некого Мыкырытова, у которых прописки нет, так как сей феодал (работодатель) разрешения на временную прописку не дает.
Теперь мне подумалось, что "исчезновение" 34 жителей деревни за один год будет сложно объяснить вышестоящим органам, в том числе Госкомстату. "Вы портите нам всю статистику по району!" разорутся в городе Олекминске. Ведь Путину нужно, чтоб население России росло, а не уменьшалось.
Хотя на самом деле нас россиян, наверное, вовсе не 142 миллиона, а гораздо меньше.
пятница, 01 июня 2012
Я вернулся домой в Якутск еще неделю назад, это был трехдневный перелет по маршруту Катманду-Бангкок-Гуангчжоу-Пекин-Якутск. Перелет мне запомнился только тем, какие гигантские в Азии аэропорты, из-за этого я опоздал на стыковой рейс из Гуангчжоу в Пекин. Так как рейсов много меня посадили бесплатно на следующий рейс. В гигантском пекинском аэропорту (где есть внутренняя железная дорога, по которой скоростные поезда доставляют пассажиров к воротам начинающимся на букву E) был бесплатный интернет.
аэропорт Якутска пытаются достроить к Играм Дети Азии этим летом
Рейс S7 из Пекина в Якутск несмотря на новый аэробус сразу отмечу как самый плохой по обслуживанию. В аэропорту Якутска формальности и очереди ждут пассажиров на каждом шагу. В аэровокзале нет ни таксофона, ни пункта обмена валюты, автобусная остановка где-то далеко, единственный таксист-хачик заломил 500 рублей, когда красная цена за проезд 220 рублей. Сразу по прилету мама отправила меня в Олекминск, районный центр в нашей республике в 700 км от Якутска, чтобы оформить документы на земельный участок. Самолеты древние АН-24, они морально устарели еще в 1970-е годы, но до сих пор летают - и кстати разбивались крайне редко, такие надежные, не то что Суперджеты.
Самолет АН-24 на котором я прилетел сегодня из Олекминска
Планировал прилететь обратно во вторник, но из-за задержки с документами и из-за погоды прилетел только сегодня 1 июня. Все вроде бы в порядке, только очень грустно видеть какие грязные, неухоженные и бедные наши города по сравнению с азиатскими городами. В Олекминске, городе с 400-летней историей власти регулярно меняются, но до сих пор не могут покрыть бетоном маленький аэропорт, так что морясщий дождик превращает глиняную полосу в болото и аэропорт закрывается на пару дней (это причина моей задержки). Некоторые улицы города асфальта никогда не видели. Те, что были покрыты лет 30-40 назад, мало от них отличаются, тем более из-за дождя все были залиты болотной жижей.
В Олекминске - полная разруха
Тем не менее какая-то цивилизация потихоньку проникает в якутскую провинцию, есть очень медленный интернет (местные жаловались что не могут открыть свои страницы в Контакте), в деревянных домиках открылись магазины с хорошим ассортиментом продуктов и товаров, даже продаются спутниковые тарелки, и еще появились терминалы QIWI и даже банкоматы.
Но все равно жить там скучно, разве что пить горькую - как только приехал в местном ларьке сразу же увидел 5-6 бичей, которые стали выцыганивать у меня по 10 рублей. Тоска. И когда же Россия наша изменится в лучщую сторону, почему в тайской провинции могут появиться хорошие дороги, джипы Тойоты, и супермаркеты 7-11 с автоматическими дверьми, а у нас - нет? Что нужно сделать, чтобы страна из вековой спяки проснулась?
Фотки плохие с мобильника
аэропорт Якутска пытаются достроить к Играм Дети Азии этим летом
Рейс S7 из Пекина в Якутск несмотря на новый аэробус сразу отмечу как самый плохой по обслуживанию. В аэропорту Якутска формальности и очереди ждут пассажиров на каждом шагу. В аэровокзале нет ни таксофона, ни пункта обмена валюты, автобусная остановка где-то далеко, единственный таксист-хачик заломил 500 рублей, когда красная цена за проезд 220 рублей. Сразу по прилету мама отправила меня в Олекминск, районный центр в нашей республике в 700 км от Якутска, чтобы оформить документы на земельный участок. Самолеты древние АН-24, они морально устарели еще в 1970-е годы, но до сих пор летают - и кстати разбивались крайне редко, такие надежные, не то что Суперджеты.
Самолет АН-24 на котором я прилетел сегодня из Олекминска
Планировал прилететь обратно во вторник, но из-за задержки с документами и из-за погоды прилетел только сегодня 1 июня. Все вроде бы в порядке, только очень грустно видеть какие грязные, неухоженные и бедные наши города по сравнению с азиатскими городами. В Олекминске, городе с 400-летней историей власти регулярно меняются, но до сих пор не могут покрыть бетоном маленький аэропорт, так что морясщий дождик превращает глиняную полосу в болото и аэропорт закрывается на пару дней (это причина моей задержки). Некоторые улицы города асфальта никогда не видели. Те, что были покрыты лет 30-40 назад, мало от них отличаются, тем более из-за дождя все были залиты болотной жижей.
В Олекминске - полная разруха
Тем не менее какая-то цивилизация потихоньку проникает в якутскую провинцию, есть очень медленный интернет (местные жаловались что не могут открыть свои страницы в Контакте), в деревянных домиках открылись магазины с хорошим ассортиментом продуктов и товаров, даже продаются спутниковые тарелки, и еще появились терминалы QIWI и даже банкоматы.
Но все равно жить там скучно, разве что пить горькую - как только приехал в местном ларьке сразу же увидел 5-6 бичей, которые стали выцыганивать у меня по 10 рублей. Тоска. И когда же Россия наша изменится в лучщую сторону, почему в тайской провинции могут появиться хорошие дороги, джипы Тойоты, и супермаркеты 7-11 с автоматическими дверьми, а у нас - нет? Что нужно сделать, чтобы страна из вековой спяки проснулась?
Фотки плохие с мобильника
понедельник, 14 мая 2012
Предыдущая серия
- Стой, куда идешь – окликнул меня усатый мужик в военной униформе. Я поднимался на восьмиугольную башню у реки Кали Гандаки, чтобы с нее сфотографировать «непальский Тадж Махал». – Упадешь ведь.
Дворец Ранигат
читать дальше
- Стой, куда идешь – окликнул меня усатый мужик в военной униформе. Я поднимался на восьмиугольную башню у реки Кали Гандаки, чтобы с нее сфотографировать «непальский Тадж Махал». – Упадешь ведь.
Дворец Ранигат
читать дальше
воскресенье, 13 мая 2012
Предыдущая серия
На следующее утро после разговора с Маттиасом в ресторане я встал в 5 ч утра и пошел в поход к дворцу Ранигат, который называют непальским Тадж Махал. Как и другие городки в Гималаях Тансен просыпается очень рано, хозяин гестхауса Шер Чан был уже давно на ногах. Около храма Амар Нараян я поприветствовал лавочника, у которого покупал фрукты и продукты.
читать дальше
На следующее утро после разговора с Маттиасом в ресторане я встал в 5 ч утра и пошел в поход к дворцу Ранигат, который называют непальским Тадж Махал. Как и другие городки в Гималаях Тансен просыпается очень рано, хозяин гестхауса Шер Чан был уже давно на ногах. Около храма Амар Нараян я поприветствовал лавочника, у которого покупал фрукты и продукты.
читать дальше
понедельник, 23 апреля 2012
Предыдущая серия
После нескольких дней жары над Тансеном разразилась сильная гроза, принеся облегчение жителям и гостям старинного городка в непальских Гималаях, облегчив страдания из-за проблем с водоснабжением. Температура упала на градусов 10, в мое окно подул свежий, холодный бриз, так что я стал рыться в чемодане в поисках теплой одежды, вытащил горнолыжную куртку, которую мне когда-то подарила сестра.
Гроза надвигается
Не самое лучшее время для поездок, чтобы приезжать в Тансен, который расположен на высоте 1400 м на вершине горного кряжа. Нужно карабкаться вверх по скользкому серпантину от хайвэя им Сиддхарты. В этот ненастный вечер, однако, у меня появился сосед, швейцарец Маттиас. Выйдя на балкон я увидел в коридоре мокрые сумки, а потом познакомился с их обладателем, он только что смыл с себя дорожную грязь.
читать дальше
После нескольких дней жары над Тансеном разразилась сильная гроза, принеся облегчение жителям и гостям старинного городка в непальских Гималаях, облегчив страдания из-за проблем с водоснабжением. Температура упала на градусов 10, в мое окно подул свежий, холодный бриз, так что я стал рыться в чемодане в поисках теплой одежды, вытащил горнолыжную куртку, которую мне когда-то подарила сестра.
Гроза надвигается
Не самое лучшее время для поездок, чтобы приезжать в Тансен, который расположен на высоте 1400 м на вершине горного кряжа. Нужно карабкаться вверх по скользкому серпантину от хайвэя им Сиддхарты. В этот ненастный вечер, однако, у меня появился сосед, швейцарец Маттиас. Выйдя на балкон я увидел в коридоре мокрые сумки, а потом познакомился с их обладателем, он только что смыл с себя дорожную грязь.
читать дальше
Начало здесь
Пройдя границу я остановился в отеле Paradise сразу за шлагбаумом, там же поменял индийские деньги на непальские. Отель совсем не райский уголок, но я был доволен. С балкона я мог наблюдать за перемещением людей и машин через границу. Довольно любопытное зрелище. Индия совсем рядом, в 50 метрах от меня. Но уже недосягаемая, мобильный интернет Idea уже не работает, а новой визы у меня нет.
Индия рядом, за шлагбаумом, но недосягаемая
читать дальше
Пройдя границу я остановился в отеле Paradise сразу за шлагбаумом, там же поменял индийские деньги на непальские. Отель совсем не райский уголок, но я был доволен. С балкона я мог наблюдать за перемещением людей и машин через границу. Довольно любопытное зрелище. Индия совсем рядом, в 50 метрах от меня. Но уже недосягаемая, мобильный интернет Idea уже не работает, а новой визы у меня нет.
Индия рядом, за шлагбаумом, но недосягаемая
читать дальше
пятница, 20 апреля 2012
Утром выхожу из отеля на завтрак. У дверей в тенечке сидят два непальца, один гид, другой хозяин моего отеля мистер Акал Гурунг, и еще один азиат, сразу видно что японец. Собирается на трек к горе Пун хилл, ждет только когда офис по выдаче пермитов откроется в 10.30.
Поговорили о том, о сем, его интересовало где я живу в России, уж больно она большая, я объяснил. Как у многих японцев у этого туриста английский не так хорош, и мистер Акал бойко стал переводить мою речь на японский.
Я был очень удивлен, видимо в молодости Акал работал гидом для японских треккеров, вот и выучил язык. Я сделал ему комплимент
- Так вы еще и японский знаете, вот это да!
Но радость Акала была недолгой, японец встрял:
- Плохо говорит, с сильным акцентом.
Мы конечно все вежливо рассмеялись, но мистер Акал почувствовал себя неловко. Хотел сделать приятное гостю, перевести мои слова, а что получил в результате.
Мне кажется это еще гендерным, мужчины гораздо охотнее женщин идут на такое - ставить других в неловкое положение. Или может я неправ.
UPDATE Сегодня утром спросил Акала как он выучил японский. Он оказывается был гастарбайтером в Японии.
UPDATE 2 Кажется Акал и японец - старые друзья. Не знаю, знали ли они друг друга еще по Японии, но сегодня японец вернулся с трека и сразу устроил в отеле сабантуй с пивом, сидят в холле распивают. Friends forever.
дети никогда не чувствуют себя неловко, они счастливы
Поговорили о том, о сем, его интересовало где я живу в России, уж больно она большая, я объяснил. Как у многих японцев у этого туриста английский не так хорош, и мистер Акал бойко стал переводить мою речь на японский.
Я был очень удивлен, видимо в молодости Акал работал гидом для японских треккеров, вот и выучил язык. Я сделал ему комплимент
- Так вы еще и японский знаете, вот это да!
Но радость Акала была недолгой, японец встрял:
- Плохо говорит, с сильным акцентом.
Мы конечно все вежливо рассмеялись, но мистер Акал почувствовал себя неловко. Хотел сделать приятное гостю, перевести мои слова, а что получил в результате.
Мне кажется это еще гендерным, мужчины гораздо охотнее женщин идут на такое - ставить других в неловкое положение. Или может я неправ.
UPDATE Сегодня утром спросил Акала как он выучил японский. Он оказывается был гастарбайтером в Японии.
UPDATE 2 Кажется Акал и японец - старые друзья. Не знаю, знали ли они друг друга еще по Японии, но сегодня японец вернулся с трека и сразу устроил в отеле сабантуй с пивом, сидят в холле распивают. Friends forever.
дети никогда не чувствуют себя неловко, они счастливы
понедельник, 16 апреля 2012
За 4 года я в 5 раз поехал в Непал. Причина все та же – окончание срока индийской визы и я стал собираться заранее, купив билеты по знакомому мне маршруту из Дарамсалы до Дели на автобусе, затем на поезде до Горахпура и на джипе до непальской границы.
Любимая Дарамсала, вид из моего окна
читать дальше
оригинал записи в моем блоге в ЖЖ
Любимая Дарамсала, вид из моего окна
читать дальше
оригинал записи в моем блоге в ЖЖ
четверг, 12 апреля 2012
странно жить без интернета, но это мне удалось, фактически больше двух недель. последний раз нормально заходил в сеть в дели, и с тех пор доступа у меня не было.
без связи можно жить, но лучше если встречаешь интересных людей в пути. в тансене мне похоже удалось встретиться с одним таким человеком, маттиасом из швейцарии. он оказался моим соседом в отеле и мы много времени вместе провели, вели беседы на всякие темы, от русской и зарубежной литературы до гадания таро. я его конечно дразнил своими, мягко сказать, неординарными взглядами, но мне было интересно посмотреть какая у него будет реакция. человек ведь проверяется не в непринужденных разговорах о погоде, а под стрессом. если стрессовой ситуации не предвидится, то необходимо ее создать и посмотреть на реакцию.
в общем, он меня не разочаровал, хороший человек, судя по всему. мы уже встретились случайно, в автобусе из риди базара до тансена, так что вполне возможно встретимся снова где-нибудь, может быть и здесь в похаре.
я сюда приехал после обеда, устроился в отеле в дамсайде (никогда здесь раньше не жил), но завтра видимо сменю его, так как слишком медленный здесь вай-фай, днем он был просто одно название - связь как будто есть, но такая медленная, что даже почтовый ящик не откроешь.
без связи можно жить, но лучше если встречаешь интересных людей в пути. в тансене мне похоже удалось встретиться с одним таким человеком, маттиасом из швейцарии. он оказался моим соседом в отеле и мы много времени вместе провели, вели беседы на всякие темы, от русской и зарубежной литературы до гадания таро. я его конечно дразнил своими, мягко сказать, неординарными взглядами, но мне было интересно посмотреть какая у него будет реакция. человек ведь проверяется не в непринужденных разговорах о погоде, а под стрессом. если стрессовой ситуации не предвидится, то необходимо ее создать и посмотреть на реакцию.
в общем, он меня не разочаровал, хороший человек, судя по всему. мы уже встретились случайно, в автобусе из риди базара до тансена, так что вполне возможно встретимся снова где-нибудь, может быть и здесь в похаре.
я сюда приехал после обеда, устроился в отеле в дамсайде (никогда здесь раньше не жил), но завтра видимо сменю его, так как слишком медленный здесь вай-фай, днем он был просто одно название - связь как будто есть, но такая медленная, что даже почтовый ящик не откроешь.
понедельник, 26 марта 2012
завтра снова в дорогу, вечером на автобус до Дели (это каждый раз пытка сидеть по 12 часов всю ночь),
затем надо прокантоваться целый (вероятнее всего жаркий как на сковородке) день в индийской столице,
вечером слава богу есть билет на кондиционированный вагон поезда до непальской границы,
а там, добравшись за 3 часа на общем джипе и перейдя границу,
я должен буду переночевать, и наутро уехать в Похару, то есть дорога займет 4 дня.
Ужас, но привычный ужас. Надо собираться, укладывать чемодан, но лень. Неохота путешествовать из под палки (то есть виза заканчивается).
Поговорил с коллегой, она преподает хинди в Москве, говорит зарплату не платят три месяца (наверное все ушло на выборы), в госвузе (кстати, ведущем в России) платят копейки, куда страна катится?
Возвращаться в Россию, сразу тоска берет.
затем надо прокантоваться целый (вероятнее всего жаркий как на сковородке) день в индийской столице,
вечером слава богу есть билет на кондиционированный вагон поезда до непальской границы,
а там, добравшись за 3 часа на общем джипе и перейдя границу,
я должен буду переночевать, и наутро уехать в Похару, то есть дорога займет 4 дня.
Ужас, но привычный ужас. Надо собираться, укладывать чемодан, но лень. Неохота путешествовать из под палки (то есть виза заканчивается).
Поговорил с коллегой, она преподает хинди в Москве, говорит зарплату не платят три месяца (наверное все ушло на выборы), в госвузе (кстати, ведущем в России) платят копейки, куда страна катится?
Возвращаться в Россию, сразу тоска берет.
понедельник, 19 марта 2012
как я вам говорил давно я читаю газеты в программе Press Reader, очень удобно, программа сама загружает свежий выпуск газеты, на которую есть подписка. Если купить basic подписку за 30 долларов в месяц то можно читать любые газеты.
я оформил подписку на глобальный выпуск газеты New York Times, он называется International Herald Tribune, издается во всем мире кроме США. Довольно интересная газета, из качественных.
К сожалению со вчерашнего вечера с программой Press Reader что-то творится непонятное, сервер авторизации не работает что ли, каждый раз когда я открывают программу она говорит, что программа неавторизованная, нужно вводить адреса e-mail и пароли по новой.
Все бы ничего, подумаешь какая малость, но оказывается у программы настройка такая, что газеты в архиве сохраняются лишь на 7 дней.
В итоге вчера программа стерла весь мой архив газеты International Herald Tribune с начала года.
Я храню старые выпуски так как иногда они бывают нужны, если что-то надо вспомнить, в качестве базы данных.
А теперь архива нет.
Я отправил им два гневных письма, ответа нет. Посмотрим ответят ли как обещано в течение двух суток.
Об ответе сообщу здесь.
Есть UPDATE, все уладилось, читайте в комментариях.
я оформил подписку на глобальный выпуск газеты New York Times, он называется International Herald Tribune, издается во всем мире кроме США. Довольно интересная газета, из качественных.
К сожалению со вчерашнего вечера с программой Press Reader что-то творится непонятное, сервер авторизации не работает что ли, каждый раз когда я открывают программу она говорит, что программа неавторизованная, нужно вводить адреса e-mail и пароли по новой.
Все бы ничего, подумаешь какая малость, но оказывается у программы настройка такая, что газеты в архиве сохраняются лишь на 7 дней.
В итоге вчера программа стерла весь мой архив газеты International Herald Tribune с начала года.
Я храню старые выпуски так как иногда они бывают нужны, если что-то надо вспомнить, в качестве базы данных.
А теперь архива нет.
Я отправил им два гневных письма, ответа нет. Посмотрим ответят ли как обещано в течение двух суток.
Об ответе сообщу здесь.
Есть UPDATE, все уладилось, читайте в комментариях.
Ходил сегодня после обеда в МакЛеод Ганж, там живет Далай-лама. Тибетцы на главной площади устроили голодовку протеста против китайской политики в Тибете. Дело в том, что за последние два года было много случаев самосожжения молодыми тибетцами, в основном монахами.
Последняя трагическая новость пришла сегодня утром про вчерашнее самосожжение молодого монаха. Тибетцы сидят под большим тентом, поют религиозные песнопения как в монастыре. Мне их жалко, но все прекрасно понимают, что сделать ничего нельзя.
Последняя трагическая новость пришла сегодня утром про вчерашнее самосожжение молодого монаха. Тибетцы сидят под большим тентом, поют религиозные песнопения как в монастыре. Мне их жалко, но все прекрасно понимают, что сделать ничего нельзя.
вторник, 06 марта 2012
что-то случайно искал в сети, наткнулся на свой собственный дневник. Заброшенный.
Думаю оживлять его или нет? Что вы думаете?
Думаю оживлять его или нет? Что вы думаете?
воскресенье, 28 августа 2011
Как вы уже наверное знаете, у меня есть блог, который я время от времени заполняю. Отзывов не много, но вот что поразительно - оказывается у меня много читателей. Они периодически просматривают новые записи в блоге, но комментариев не оставляют.
Я об этом узнал еще весной, когда сделал блог платным. Потом он у меня потихоньку свалился в "улучшенный аккаунт". то есть я за него перестал платить, принципиально, пока мамутовский СУП не наведет порядок и сайт не перестанет ДДОСиться . Платить за то, что я не могу даже открыть страницу своего блога, я не хочу.
Тем не менее, когда сурковский хакеры в отпуске и пока сайт ЖЖ открывается я размещаю свои записи, а вместо платных счетчиков как собственный в ЖЖ, так и платное Око (которым я тоже пользовался), я перешел недавно на счетчик liveinternet. На странице моего сайта можно увидеть стрелочку или баннер в колонке слева - это и есть счетчик.
Раз он считывает количество посетителей и визитов, то наверное и составляет рейтинги, и действительно на странице рейтингов мой блог появился в категории "Путешествия". И вот радостная новость - мой блог вошел в сотню лучших и даже растет, сегодня показывает скачок аж на 7 мест с 85 на 78 место.
а вчера-позавчера он был в двадцатке лучших, если смотреть по дням, так как в день его читают больше ста человек.
пятница, 29 июля 2011
Сейчас раннее утро в Пекине, 9 ч. Вообще китайцы поздно просыпаются и рано никуда не стоит ехать. На улице сильный дождь с грозой, наш гестхаус Лео в Цянмэне по привычке начало топить, штат забегал с швабрами по коридору туда-сюда. А мне надо ехать в международный почтамт, это единственное в Пекине место, где выдаются переводы Вестерн Юнион. Потом я хотел съездить в Летний дворец китайских императоров, посмотреть на мраморную лодку, которую приказала сто лет назад сделать жадная императрица Цыси из денег, которые были предназначены для настоящего военного флота. Коррупция в Китае ранбше была потрясающей. Может она и сейчас существует, все говорят, что страна и люди так быстро не меняются. Но компартии Китая кажется удалось сделать невозможное - за какие-то пару десятков лет превратить страну в развитую. Бедность есть, как она есть везде, но нищих очень мало. Зато очень много небоскребов, даже слишком много, человек чувствует среди них довольно неуютно. А после посещения Летнего дворца моя программа в Пекине заканчивается и встает вопрос - куда двигаться дальше? Может посоветуете, с учетом того, что китайская виза заканчивается во вторник и мне надо посмотрев что-нибудь выехать из страны.
понедельник, 25 июля 2011
Приехал в Пекин я вчера ночью, комнату в Лео хостеле не дали. Несмотря на резервацию номера по телефону. Пришлось помыкаться немного по улицам Цянмэня - есть такой квартал рядом с площадью Тянанмэнь. Застроен зданиями в основном коммерческого характера в фальшиво китайском стиле. Почему говорю фальшивыми? Наверное, проще это понять когда побываешь здесь. Вообще, я не очень-то жалую Пекин. Слишком многое здесь напоминает о близости к власти, а власть я никакую не люблю.
Ничто меня не потрясает здесь, а лишь ужасает, либо просто мне скучно смотреть. Например, в Пекине старательно копировали советские порядки. Помните какие уродливые у нас строились кварталы. Все новостройки Москвы и бесчисленных российских городов и даже не только российских были изуродаваны сперва хрущебами, а потом безликими кэпэдешками. На первых этажах или между ними какие-то магазинчики, предприятия сферы обслуживания, тоже почему-то в квадратном стиле кэпэдешек.
С архитектурной и искусствоведческой точки зрения такой советский функционализм просто уродлив. И китайцы при предыдущих режимах (я думаю еще при Мао) старательно все копировали и разрушили в столице множество красивых зданий в китайском стиле. На их месте они построили уродливые кэпэдешки с железобетонными магазинчиками и сферой услуг между ними. Ничего национального, китайского товарищи коммунисты не оставили.
Когда я в первый раз прибыл в Пекин на поезде на Западный вокзал Пекина, то до самого центра не видел ничего, кроме кэпэдешек. Со времен Дэн Сяопина китайцы стали больше обращать внимания на китайский характер в архитектуре, и например в Сиане богатое наследие удачно удалось дополнить современным комфортом. А в Пекине, конечно, не смогли снести все эти здания советского периода и они так и остались, их только расцвечивают яркими огнями неоновых вывесок, да и вывески написаны красивыми и непонятными иероглифами. А так, суть осталась прежней.
Ничто меня не потрясает здесь, а лишь ужасает, либо просто мне скучно смотреть. Например, в Пекине старательно копировали советские порядки. Помните какие уродливые у нас строились кварталы. Все новостройки Москвы и бесчисленных российских городов и даже не только российских были изуродаваны сперва хрущебами, а потом безликими кэпэдешками. На первых этажах или между ними какие-то магазинчики, предприятия сферы обслуживания, тоже почему-то в квадратном стиле кэпэдешек.
С архитектурной и искусствоведческой точки зрения такой советский функционализм просто уродлив. И китайцы при предыдущих режимах (я думаю еще при Мао) старательно все копировали и разрушили в столице множество красивых зданий в китайском стиле. На их месте они построили уродливые кэпэдешки с железобетонными магазинчиками и сферой услуг между ними. Ничего национального, китайского товарищи коммунисты не оставили.
Когда я в первый раз прибыл в Пекин на поезде на Западный вокзал Пекина, то до самого центра не видел ничего, кроме кэпэдешек. Со времен Дэн Сяопина китайцы стали больше обращать внимания на китайский характер в архитектуре, и например в Сиане богатое наследие удачно удалось дополнить современным комфортом. А в Пекине, конечно, не смогли снести все эти здания советского периода и они так и остались, их только расцвечивают яркими огнями неоновых вывесок, да и вывески написаны красивыми и непонятными иероглифами. А так, суть осталась прежней.
пятница, 17 июня 2011
Когда-то в детстве я мечтал о возможности просмотра зарубежных телеканалов и прочтения газет. Теперь в эпоху интернета это стало легко и почти бесплатно.
Вот так выглядел минуту назад экран моего нетбука - слева плейер livestation, справа открыто окно программы pressdisplay с газетой Sunday Guardian.
Если телеканалы в основном можно получать бесплатно (я подписан только на CNN), то газеты и журналы к сожалению не доступны бесплатно - за каждую нужно заплатить по 1 доллару, плюс их невозможно сохранить на компе, так как через две недели они не будут открываться. Хотя справедливости ради к прессе я отношусь утилитарно и мне особенно прочтенные газеты не нужны.
А как вы сейчас получаете новости?
Вот так выглядел минуту назад экран моего нетбука - слева плейер livestation, справа открыто окно программы pressdisplay с газетой Sunday Guardian.
Если телеканалы в основном можно получать бесплатно (я подписан только на CNN), то газеты и журналы к сожалению не доступны бесплатно - за каждую нужно заплатить по 1 доллару, плюс их невозможно сохранить на компе, так как через две недели они не будут открываться. Хотя справедливости ради к прессе я отношусь утилитарно и мне особенно прочтенные газеты не нужны.
А как вы сейчас получаете новости?
воскресенье, 12 июня 2011
Продолжение. Начало смотрите здесь, где я объясняю, почему я решил уехать в Индию для изучения буддистской философии.
Три часа ночи, октябрь 2003 года. В Дели стоит удушающая жара, от которой мой черный костюм совершенно взмок. Я сижу в такси, черно-желтой машине, похожей на нашу санитарку УАЗик, только меньше. Из-за костюма меня все принимают за бизнесмена, а не студента философии. В аэрофлотовском Боинге из Москвы в Дели я летел в первом классе. Тогда билет первым классом стоил около 30 тысяч рублей и я еще не знал, что можно добраться в Индию дешевле, на Туркменских, Казахских авиалиниях. В турагентстве сказали, что мест в эконом-классе нет до конца октября, а учеба начиналась 17 октября, в день моего рождения. За границу я никогда не ездил, самые дальние места, которые посетил в детстве, были на Кавказе, также ездил в Хабаровск, Питер, и, конечно, Москву.
Моей соседкой в самолете была пожилая индианка, ее муж - индийский дипломат в Москве, а родом она из Уттар Прадеш (это самый густонаселенный штат Индии вдоль реки Ганг, и там находятся Тадж Махал и Варанаси, но тогда эти слова были для меня пустым звуком). На вопросы о моей семье я толком ответить ей не мог – я запинался, краснел, и нисколько не верил ее комплиментам, что она прекрасно понимает мой английский школьного отличника.
Мой отец был известным в нашей республике спортсменом, в 1960-х он стал чемпионом России по боксу, а после Омского института физической культуры работал преподавателем физкультуры в кооперативном техникуме и тренировал молодых спортсменов. Мама работала в этом же техникуме лаборанткой, потом бухгалтером. В 1990-е годы они решили вернуться на родину, где оформили в собственность землю, там стоял дом моего деда, а отец выстроил свой. Поэтому я и сказал индианке, что мой отец – фермер. Из-за моего английского или из-за нового костюма индианка удивилась, но ничего не сказала.
Мое кресло находилось в середине салона, и большую часть пути я провел у иллюминатора в проходе, пока меня не прогнали оттуда стюардессы. Ночная Индия сверкала миллионами огней, это была завораживающая картина, с высоты полета Боинга ее очертания в виде правильного ромба были отчетливо видны. Сразу понимаешь, насколько густонаселена эта страна, но меня терзали сомнения, правильный ли я выбрал путь. Спасительной соломинкой для меня была распечатка инструкции с институтского сайта. Там все предусмотрели, даже к какому такси обратиться и сколько поменять денег по приезду.
Выход из аэропорта смутил меня – вдоль ограждения стояли люди с темными, почти черными лицами. Будки заказа такси были набиты людьми, они яростно жестикулировали, кричали, чуть ли не хватали проходивших мимо пассажиров. Я выбрал будку по инструкции, и, обменяв 100 долларов, заплатил за поездку до института. Тут один малый схватил мой чемодан и убежал. Я попытался догнать его, но не смог. На улице меня поджидал таксист, он отобрал квитанцию с адресом в южном Дели (вообще-то ее нужно дать лишь после поездки), и довел меня до машины, где малый с чемоданом уже стоял, ожидая щедрые чаевые.
Таксист был обыкновенным малым, в серой форме таксиста, которая внушала доверие. Первым делом он спросил меня – первый ли раз в Индии, в ответ я радостно закивал головой, как будто извиняясь за беспомощное состояние. Я так надеялся, что мне в пути попадутся люди добрые, помогут мне. У таксиста на уме было другое. На выезде из аэропорта в машину подсел его приятель, они стали разговаривать и обсуждать что-то. У меня были 2000 долларов на учебу, и я боялся даже подумать, что можно быть ограбленным в первый же день в Индии, пролетев из Якутска где-то 15 тысяч километров.
Слава богу, приятель по пути вылез, наша же машина после пятизвездочного отеля «Рэдиссон» нырнула направо, в какую-то аллею, по бокам которой стояли грязные дома с облупившейся краской и темными разводами (тогда я еще не знал, что это от муссонных дождей). Дальше виды стали хуже - какие-то полуразрушенные здания, как будто в Багдаде после американской бомбежки (это был напомню 2003 год). В необычной для меня индиго-черной темноте индийской ночи они выглядели еще страшнее. Повсюду кучи мусора, таксист иногда останавливался около наиболее живописных груд, будил людей в лохмотьях, спящих в картонных коробках, чтобы спросить, где же институтский квартал Мероли. Никто не знает. Домов почти не было видно – пышные тропические деревья и высокие заборы загораживали виды. А где же город? В Дели живет с десяток миллионов, но где?
Так мы проездили по темным улицам пару часов. Если домов не было видно, то индийские гаишники встречались. Водитель останавливался пару раз спросить у них направление. Мне же хотелось вылезти из такси, обратиться за помощью. Но что бы я сказал им? О моих страхах? Я пытался разглядеть хоть какие-нибудь ориентиры, и заметил гостиницу «Кутаб», что мы проезжали мимо нее несколько раз. Тут я стал просить таксиста остановиться. Он мне отвечал удивленно: «Кутаб – пятизвездочная гостиница, очень дорогая». Но я был готов на все, лишь бы выскользнуть из машины: «Пускай, на одну ночь только». Про себя я думал, что попал совсем не в ту страну, которую представлял себе в мечтах. Мне хотелось улететь первым же рейсом обратно.
Это на таксиста подействовало, проехав всего минут десять от Кутаба отеля он наконец остановился около фигурных решетчатых ворот. Разбуженный таксистом темнокожий мальчик-привратник подтвердил, что это и есть мой институт. Таксист за услуги попросил экстра, и я заплатил ему без колебаний 700 рупий, лишь бы отвязаться. Мальчик разбудил тибетца-эконома, взяв у него ключи от моей комнаты, помог мне донести вещи.
Комната была просторной, с высокими потолками, но была совершенно пустой, кроме двух кроватей в ней ничего не было, даже занавесок. Туалет с душем был, но требовал основательной чистки. Я открыл окно, оно выходило на задний проход рядом с кухней, откуда несмотря на ранний час доносились какие-то неприятные запахи. Не такие как у китайцев кислые, отдающие соевым соусом, а своеобразный букет приправ вместе с запахом необычного масла.
Привыкая к этому запаху я думал, куда я попал, смогу ли здесь дальше жить? Выбора особенного у меня не было и я решил отложить решение о возвращении до утра.
Три часа ночи, октябрь 2003 года. В Дели стоит удушающая жара, от которой мой черный костюм совершенно взмок. Я сижу в такси, черно-желтой машине, похожей на нашу санитарку УАЗик, только меньше. Из-за костюма меня все принимают за бизнесмена, а не студента философии. В аэрофлотовском Боинге из Москвы в Дели я летел в первом классе. Тогда билет первым классом стоил около 30 тысяч рублей и я еще не знал, что можно добраться в Индию дешевле, на Туркменских, Казахских авиалиниях. В турагентстве сказали, что мест в эконом-классе нет до конца октября, а учеба начиналась 17 октября, в день моего рождения. За границу я никогда не ездил, самые дальние места, которые посетил в детстве, были на Кавказе, также ездил в Хабаровск, Питер, и, конечно, Москву.
Моей соседкой в самолете была пожилая индианка, ее муж - индийский дипломат в Москве, а родом она из Уттар Прадеш (это самый густонаселенный штат Индии вдоль реки Ганг, и там находятся Тадж Махал и Варанаси, но тогда эти слова были для меня пустым звуком). На вопросы о моей семье я толком ответить ей не мог – я запинался, краснел, и нисколько не верил ее комплиментам, что она прекрасно понимает мой английский школьного отличника.
Мой отец был известным в нашей республике спортсменом, в 1960-х он стал чемпионом России по боксу, а после Омского института физической культуры работал преподавателем физкультуры в кооперативном техникуме и тренировал молодых спортсменов. Мама работала в этом же техникуме лаборанткой, потом бухгалтером. В 1990-е годы они решили вернуться на родину, где оформили в собственность землю, там стоял дом моего деда, а отец выстроил свой. Поэтому я и сказал индианке, что мой отец – фермер. Из-за моего английского или из-за нового костюма индианка удивилась, но ничего не сказала.
Мое кресло находилось в середине салона, и большую часть пути я провел у иллюминатора в проходе, пока меня не прогнали оттуда стюардессы. Ночная Индия сверкала миллионами огней, это была завораживающая картина, с высоты полета Боинга ее очертания в виде правильного ромба были отчетливо видны. Сразу понимаешь, насколько густонаселена эта страна, но меня терзали сомнения, правильный ли я выбрал путь. Спасительной соломинкой для меня была распечатка инструкции с институтского сайта. Там все предусмотрели, даже к какому такси обратиться и сколько поменять денег по приезду.
Выход из аэропорта смутил меня – вдоль ограждения стояли люди с темными, почти черными лицами. Будки заказа такси были набиты людьми, они яростно жестикулировали, кричали, чуть ли не хватали проходивших мимо пассажиров. Я выбрал будку по инструкции, и, обменяв 100 долларов, заплатил за поездку до института. Тут один малый схватил мой чемодан и убежал. Я попытался догнать его, но не смог. На улице меня поджидал таксист, он отобрал квитанцию с адресом в южном Дели (вообще-то ее нужно дать лишь после поездки), и довел меня до машины, где малый с чемоданом уже стоял, ожидая щедрые чаевые.
Таксист был обыкновенным малым, в серой форме таксиста, которая внушала доверие. Первым делом он спросил меня – первый ли раз в Индии, в ответ я радостно закивал головой, как будто извиняясь за беспомощное состояние. Я так надеялся, что мне в пути попадутся люди добрые, помогут мне. У таксиста на уме было другое. На выезде из аэропорта в машину подсел его приятель, они стали разговаривать и обсуждать что-то. У меня были 2000 долларов на учебу, и я боялся даже подумать, что можно быть ограбленным в первый же день в Индии, пролетев из Якутска где-то 15 тысяч километров.
Слава богу, приятель по пути вылез, наша же машина после пятизвездочного отеля «Рэдиссон» нырнула направо, в какую-то аллею, по бокам которой стояли грязные дома с облупившейся краской и темными разводами (тогда я еще не знал, что это от муссонных дождей). Дальше виды стали хуже - какие-то полуразрушенные здания, как будто в Багдаде после американской бомбежки (это был напомню 2003 год). В необычной для меня индиго-черной темноте индийской ночи они выглядели еще страшнее. Повсюду кучи мусора, таксист иногда останавливался около наиболее живописных груд, будил людей в лохмотьях, спящих в картонных коробках, чтобы спросить, где же институтский квартал Мероли. Никто не знает. Домов почти не было видно – пышные тропические деревья и высокие заборы загораживали виды. А где же город? В Дели живет с десяток миллионов, но где?
Так мы проездили по темным улицам пару часов. Если домов не было видно, то индийские гаишники встречались. Водитель останавливался пару раз спросить у них направление. Мне же хотелось вылезти из такси, обратиться за помощью. Но что бы я сказал им? О моих страхах? Я пытался разглядеть хоть какие-нибудь ориентиры, и заметил гостиницу «Кутаб», что мы проезжали мимо нее несколько раз. Тут я стал просить таксиста остановиться. Он мне отвечал удивленно: «Кутаб – пятизвездочная гостиница, очень дорогая». Но я был готов на все, лишь бы выскользнуть из машины: «Пускай, на одну ночь только». Про себя я думал, что попал совсем не в ту страну, которую представлял себе в мечтах. Мне хотелось улететь первым же рейсом обратно.
Это на таксиста подействовало, проехав всего минут десять от Кутаба отеля он наконец остановился около фигурных решетчатых ворот. Разбуженный таксистом темнокожий мальчик-привратник подтвердил, что это и есть мой институт. Таксист за услуги попросил экстра, и я заплатил ему без колебаний 700 рупий, лишь бы отвязаться. Мальчик разбудил тибетца-эконома, взяв у него ключи от моей комнаты, помог мне донести вещи.
Комната была просторной, с высокими потолками, но была совершенно пустой, кроме двух кроватей в ней ничего не было, даже занавесок. Туалет с душем был, но требовал основательной чистки. Я открыл окно, оно выходило на задний проход рядом с кухней, откуда несмотря на ранний час доносились какие-то неприятные запахи. Не такие как у китайцев кислые, отдающие соевым соусом, а своеобразный букет приправ вместе с запахом необычного масла.
Привыкая к этому запаху я думал, куда я попал, смогу ли здесь дальше жить? Выбора особенного у меня не было и я решил отложить решение о возвращении до утра.
среда, 01 июня 2011
слушаю новые (для себя песни), например очень популярную в Америке Stereo Love, можете скачать там же другие песенки.
пятница, 27 мая 2011
Здравствуйте, хочу немного рассказать о себе, чуть подробнее, чем вы узнаете из моего профиля.
Я родился и вырос в Якутске, здесь же закончил школу. Помню, писал в пятом классе сочинение на тему «Кем ты хочешь стать», и я написал, что хочу стать этнографом. Марина Эдуардовна, классный руководитель и учитель русской литературы, поставила четверку, написав на сочинении – а разве есть такая профессия? Что делают этнографы? Изучают народы. Самые разные, от развитых до примитивных. Их история, культура, язык, обычаи, религии, этих обществ, в общем все.
Не знаю, зачем я выбрал этнографию, тем более что позже интересы у меня переключились , от истории до астрономии. Даже поступал на физфак МГУ, пытаясь стать астрономом. Не прошел по конкурсу. Пробовал писать статьи в местные газеты (их как ни странно публиковали - главная газета республики «Якутия» даже на первой странице), работал диджеем на нескольких музыкальных радиостанциях, потом нашел интересную работу социолога в университете.
Начинал с азов, с работы анкетером. Это когда нам давали задание, районы, и мы отправлялись по Якутску и окрестностям, стучались в дома, квартиры, наглухо запертые ворота усадьб и двери подъездов, спасались бегством от кусачих собак, - все ради того, чтобы уговорить людей ответить на вопросы анкет и собрать информацию о проблемах горожан, о том что они думают о местной политике и т.п. Для меня работа анкетером была открытием – столько интересных людей удалось повидать, поговорить с ними, расспросить о жизни, как живут, какие проблемы их беспокоят. Тысячи людей, больше чем за все годы до этого.
Как-то мне дали задание собрать информацию в Табаге, маленьком поселке на 2 тыс. жителей недалеко от Якутска. Здесь живут в основном русские, приезжие, главными работодателями были исправительная колония и лесокомбинат. Совершенно депрессивное место . В 1990-е годы комбинат разворовали, колония осталась единственной кормилицей. Безработица большая, одно спасение – близость к городу, многие стали искать работу в сфере услуг, стали предпринимателями в городе, те кто побогаче и половчее туда и переехали. Остались лишь пенсионеры и бичи. Пьянство, наркомания среди молодежи. То что коммунальная сфера была в упадке ясно и без слов – никто не платил по счетам, так как денег ни у кого из оставшихся не было. А те что появлялись быстренько пропивали.
Трудно в таком поселке найти трезвых респондентов, но вот запомнилась мне одна бабушка, божий одуванчик. Муж умер, детей вырастила, они разьехались и осталась она одна в квартире в двухэтажном доме. Бабушка была совсем старенькая и приняла меня за представителя власти, может быть претендента на депутатское кресло от поселка. Ведь кандидаты появляются только перед выборами. А в Табаге даже спустя десять лет демократии никто из встреченных мною местных жителей никто не знал кто у них был депутатом госсобрания Якутска. Как бы я не старался объснить бабушке, что это всего лишь опрос общественного мнения, понять она не могла. Поэтому пригласила меня на чай, за которым она подробно поведала о своей нелегкой судьбе и проблемах в Табаге, с коммунальщиками, с безработицей и наркоманией, я еле-еле успевал записывать, исписав анкетный лист с двух сторон.
Тысячи людей, самых разных по происхождению, достатку, социальному положению, вере, культуре и даже расе (как и везде в Азиатской части России у нас живут европейцы (русские, украинцы, белорусы, прибалты), азиаты-многолоиды (якуты, буряты, малые народности Севера и пришлые китайцы, включая манчжуров), приезжие из республик бывшего Союза и других автономий, армяне, таджики, киргизы, узбеки, чеченцы, татары, и проч). У всех была своя уникальная история, у всех были свои проблемы, у богатых одни, у бедных совсем другие.
И, тем не менее, было нечто такое, что их объединяло, я бы сказал какие-то паттерны в поведении и потребностях. Я задумался тогда, а есть ли законы, которые управляют жизнью общества, почему люди поступают так, а не иначе. Тут как раз девушка из Соцлаборатории университета, для которой я собирал анкеты, ушла в декретный отпуск и мне предложили заместить ее ставку ведущего социолога. Я согласился. Условия работы были прекрасные, мы сидели на четвертом этаже суперсовременного небоскреба со скоростным лифтом, зарплата, правда, маленькая, как я помню что-то около тысячи рублей в месяц. Этого едва хватало на еду и на проезд до работы. Зато работа полностью захватила меня – мне нравилось выполнять социологические исследования, собирать информацию, писать отчеты, иногда выпускать книжки по результатам работ, они были полны таблиц и разноцветных диаграмм.
Но все же с течением времени что-то стало меня не устраивать в социологии. Докопавшись до фундамента этой науки я понял что основание у нее очень зыбкое, выстроено на иногда сомнительных допущениях и экстраполяции достижений других наук, в частности больше всего использовалась статистика. Объясню, что я имею ввиду, может не из области социологии, но вполне сходный пример. В Америке проводились исследования о зависимости уровня интеллекта (IQ)от расы. Грубо говоря. брались результаты тестов IQ и сравнивались с расовой принадлежностью респондентов.
Получалось, что афроамериканцы постоянно отстают от представителей других рас по уровню IQ. Делался вывод, что якобы на уровень IQ влияет генетические характеристик как расовое происхождение. На мой же взгляд это исследование ни о чем не говорит – ведь не доказана зависимость параметра A (IQ) от параметра B (раса). Не учитывались другие факторы, которые могли оказать влияние на величину IQ – от уровня доходов, обеспеченностью образованием, до вопросов воспитания. Ну и можно было много других примеров привести, где результаты были явно притянуты за уши, при ближайшем рассмотрении оказывались липой, колоссом на глиняных ногах.
Большинство исследований, которые мы делали в университете, касались качества образования в нашем университете, но одно исследование мне запомнилось. Оно касалось религиозных воззрений студентов. Для сбора информации я разработал вопросник, где включал отрывки из различных произведений, от рассказа Льва Толстого «Три смерти» до японских дзен-коанов. И просил респондентов ответить на вопросы о прочитанном. На основании этого я изучал, какие аттитюды имеются у студентов в направлении той или иной религиозной системы. Пока готовил анкету мне пришлось в первый раз прочитать религиозные тексты, в том числе была такая толстая книжка «Буддизм», где были собраны тексты различных буддистских сект, от коанов из Японии и книги Далай-ламы до слов самого Будды, записанных в Дхаммападах.
До этого я сильно увлекся фантастическим миром «Дюны», который придумал американский писатель Фрэнк Герберт, в саге из 6 книг. Этот мир поразил меня, настолько живо, впечатляюще он был описан, а философия Герберта, выраженная в мудрых притчах и эпиграфах к главам, оказала на меня глубокое впечатление. И, чудо, в книжке «Буддизм» я нашел практически все эти притчи и высказывания, которые так меня поразили когда-то. От этого авторитет Герберта нисколько не упал в моих глазах, ведь не только его книги увлекательно и умно написаны, но и основаны на фундаменте человеческой мудрости, которой уже 2500 лет!
Так у меня появилось сильное желание узнать больше об этой удивительной, такой древней, и такой актуальной в 21 веке жизненной философии, которую сформулировал в 536 году до н.э. индийский мудрец на берегах Ганга. И я стал собираться в долгий путь, в сказочную Индию.
Я родился и вырос в Якутске, здесь же закончил школу. Помню, писал в пятом классе сочинение на тему «Кем ты хочешь стать», и я написал, что хочу стать этнографом. Марина Эдуардовна, классный руководитель и учитель русской литературы, поставила четверку, написав на сочинении – а разве есть такая профессия? Что делают этнографы? Изучают народы. Самые разные, от развитых до примитивных. Их история, культура, язык, обычаи, религии, этих обществ, в общем все.
Не знаю, зачем я выбрал этнографию, тем более что позже интересы у меня переключились , от истории до астрономии. Даже поступал на физфак МГУ, пытаясь стать астрономом. Не прошел по конкурсу. Пробовал писать статьи в местные газеты (их как ни странно публиковали - главная газета республики «Якутия» даже на первой странице), работал диджеем на нескольких музыкальных радиостанциях, потом нашел интересную работу социолога в университете.
Начинал с азов, с работы анкетером. Это когда нам давали задание, районы, и мы отправлялись по Якутску и окрестностям, стучались в дома, квартиры, наглухо запертые ворота усадьб и двери подъездов, спасались бегством от кусачих собак, - все ради того, чтобы уговорить людей ответить на вопросы анкет и собрать информацию о проблемах горожан, о том что они думают о местной политике и т.п. Для меня работа анкетером была открытием – столько интересных людей удалось повидать, поговорить с ними, расспросить о жизни, как живут, какие проблемы их беспокоят. Тысячи людей, больше чем за все годы до этого.
Как-то мне дали задание собрать информацию в Табаге, маленьком поселке на 2 тыс. жителей недалеко от Якутска. Здесь живут в основном русские, приезжие, главными работодателями были исправительная колония и лесокомбинат. Совершенно депрессивное место . В 1990-е годы комбинат разворовали, колония осталась единственной кормилицей. Безработица большая, одно спасение – близость к городу, многие стали искать работу в сфере услуг, стали предпринимателями в городе, те кто побогаче и половчее туда и переехали. Остались лишь пенсионеры и бичи. Пьянство, наркомания среди молодежи. То что коммунальная сфера была в упадке ясно и без слов – никто не платил по счетам, так как денег ни у кого из оставшихся не было. А те что появлялись быстренько пропивали.
Трудно в таком поселке найти трезвых респондентов, но вот запомнилась мне одна бабушка, божий одуванчик. Муж умер, детей вырастила, они разьехались и осталась она одна в квартире в двухэтажном доме. Бабушка была совсем старенькая и приняла меня за представителя власти, может быть претендента на депутатское кресло от поселка. Ведь кандидаты появляются только перед выборами. А в Табаге даже спустя десять лет демократии никто из встреченных мною местных жителей никто не знал кто у них был депутатом госсобрания Якутска. Как бы я не старался объснить бабушке, что это всего лишь опрос общественного мнения, понять она не могла. Поэтому пригласила меня на чай, за которым она подробно поведала о своей нелегкой судьбе и проблемах в Табаге, с коммунальщиками, с безработицей и наркоманией, я еле-еле успевал записывать, исписав анкетный лист с двух сторон.
Тысячи людей, самых разных по происхождению, достатку, социальному положению, вере, культуре и даже расе (как и везде в Азиатской части России у нас живут европейцы (русские, украинцы, белорусы, прибалты), азиаты-многолоиды (якуты, буряты, малые народности Севера и пришлые китайцы, включая манчжуров), приезжие из республик бывшего Союза и других автономий, армяне, таджики, киргизы, узбеки, чеченцы, татары, и проч). У всех была своя уникальная история, у всех были свои проблемы, у богатых одни, у бедных совсем другие.
И, тем не менее, было нечто такое, что их объединяло, я бы сказал какие-то паттерны в поведении и потребностях. Я задумался тогда, а есть ли законы, которые управляют жизнью общества, почему люди поступают так, а не иначе. Тут как раз девушка из Соцлаборатории университета, для которой я собирал анкеты, ушла в декретный отпуск и мне предложили заместить ее ставку ведущего социолога. Я согласился. Условия работы были прекрасные, мы сидели на четвертом этаже суперсовременного небоскреба со скоростным лифтом, зарплата, правда, маленькая, как я помню что-то около тысячи рублей в месяц. Этого едва хватало на еду и на проезд до работы. Зато работа полностью захватила меня – мне нравилось выполнять социологические исследования, собирать информацию, писать отчеты, иногда выпускать книжки по результатам работ, они были полны таблиц и разноцветных диаграмм.
Но все же с течением времени что-то стало меня не устраивать в социологии. Докопавшись до фундамента этой науки я понял что основание у нее очень зыбкое, выстроено на иногда сомнительных допущениях и экстраполяции достижений других наук, в частности больше всего использовалась статистика. Объясню, что я имею ввиду, может не из области социологии, но вполне сходный пример. В Америке проводились исследования о зависимости уровня интеллекта (IQ)от расы. Грубо говоря. брались результаты тестов IQ и сравнивались с расовой принадлежностью респондентов.
Получалось, что афроамериканцы постоянно отстают от представителей других рас по уровню IQ. Делался вывод, что якобы на уровень IQ влияет генетические характеристик как расовое происхождение. На мой же взгляд это исследование ни о чем не говорит – ведь не доказана зависимость параметра A (IQ) от параметра B (раса). Не учитывались другие факторы, которые могли оказать влияние на величину IQ – от уровня доходов, обеспеченностью образованием, до вопросов воспитания. Ну и можно было много других примеров привести, где результаты были явно притянуты за уши, при ближайшем рассмотрении оказывались липой, колоссом на глиняных ногах.
Большинство исследований, которые мы делали в университете, касались качества образования в нашем университете, но одно исследование мне запомнилось. Оно касалось религиозных воззрений студентов. Для сбора информации я разработал вопросник, где включал отрывки из различных произведений, от рассказа Льва Толстого «Три смерти» до японских дзен-коанов. И просил респондентов ответить на вопросы о прочитанном. На основании этого я изучал, какие аттитюды имеются у студентов в направлении той или иной религиозной системы. Пока готовил анкету мне пришлось в первый раз прочитать религиозные тексты, в том числе была такая толстая книжка «Буддизм», где были собраны тексты различных буддистских сект, от коанов из Японии и книги Далай-ламы до слов самого Будды, записанных в Дхаммападах.
До этого я сильно увлекся фантастическим миром «Дюны», который придумал американский писатель Фрэнк Герберт, в саге из 6 книг. Этот мир поразил меня, настолько живо, впечатляюще он был описан, а философия Герберта, выраженная в мудрых притчах и эпиграфах к главам, оказала на меня глубокое впечатление. И, чудо, в книжке «Буддизм» я нашел практически все эти притчи и высказывания, которые так меня поразили когда-то. От этого авторитет Герберта нисколько не упал в моих глазах, ведь не только его книги увлекательно и умно написаны, но и основаны на фундаменте человеческой мудрости, которой уже 2500 лет!
Так у меня появилось сильное желание узнать больше об этой удивительной, такой древней, и такой актуальной в 21 веке жизненной философии, которую сформулировал в 536 году до н.э. индийский мудрец на берегах Ганга. И я стал собираться в долгий путь, в сказочную Индию.